 На Олимпиаду 1964 года в Инсбрук в составе сборной чехословацких фигуристов вторым номером, после прославленного мастера одиночного катания Карела Ди-вина, приехал мальчик-отличник братиславской средней школы — широкому кругу специалистов фигурного катания, конечно же, неизвестный. Приступив к выполнению «школьных» упражнений на льду Ледяного стадиона, он стал выписывать сложные чертежи и осмысливать решения не по-мальчишески —■ Ондрею Непале было тогда 12 лет,— а спокойно и рассудительно, со знанием дела, в традициях лучших представителей школы одиночного катания.
С уходом после Олимпийских игр из спорта Дивина титул сильнейшего фигуриста Чехословакии стал принадлежать Непеле. В мире фигурного катания Ондрея стали называть наследником удивительного и неповторимого Дивина, ибо теперь Непеле принадлежало право отстаивать спортивную честь своей страны на европейских и мировых первенствах.
Возвращаясь к событиям многолетней давности, тренер Нецелы Хилда Мудра хранит о нем вот какие воспоминания: «Мальчик ничем особым не отличался. Скорее, наоборот, внешне он был тонкий, легкий как перышко, по у него было огромное желание заниматься фигурным катанием. Это желание подкреплялось немалой работоспособностью и настойчивостью. Именно эти черты характера Ондрея подсказали мне, что он сумеет раскрыть талант до конца. В секции фигурного катания братислав-ского «Слована» у него был постоянный конкурент, что вынуждало Ондрея к более интенсивным тренировкам. Он всегда был тихим, незаметным, спокойным, неразговорчивым. Благодаря своему характеру он лучше других усваивал обязательные упражнения. Никогда среди моих воспитанников не было такого аккуратного, точного, настойчивого, последовательного ученика, как Ондрей. Потому он и смог подняться выше остальных...»
В 1965 году Ондрей вместе с Хилдой Мудра поставили перед собой далекую цель: добиться победы на Олимпийских играх. Нередко они подсмеивались над своими планами, считая, что миг этот очень далек, а то и вовсе недостижим.
На чемпионате Европы 1965 года в Москве поклонники яркого ливийского таланта особенно придирчиво присматривались к Непеле — теперь уже первому номеру чехословацкой сборной — и были покорены грамотностью и культурой выполнения юным фигуристом сложнейших элементов одиночного катания. И если припомнить яркие картинки того московского турнира, следует заметить, что именно выступление юных — Непелы, Машковой и Зайферт — придали ему особый колорит. Показательно, что уже в следующем году их стремительному восхождению к европейским вершинам трудно было противостоять.
Европейское первенство 1966 года проводилось в родном городе Непелы — Братиславе. Будучи уверенным в победе австрийского фигуриста Эммериха Данцера (героя Московского чемпионата Европы), Ондрей все же не оставлял надежды занять место поближе к фавориту. И они стояли вместе на пьедестале почета, только четырнадцатилетний Ондрей на ступеньку ниже. Первая бронзовая медаль была ему наградой за ежедневный труд в течение семи лет, труд многочасовой, за отказ от множества мальчишеских удовольствий.
Ондрея радовало некоторое превосходство над своими сверстниками. Нравилось, когда на улице его узнавали: «Смотрите, это тот самый Непела!» Первые спортивные трофеи, первая слава поставили перед ним новые задачи. Он понимал, что теперь покинуть спорт будет очень сложно — с каждым днем занятия фигурным катанием значили для него все больше и больше. Однако же он сознавал, что его ожидает огромный самоотреченный труд. Приближались новые чемпионаты, и он должен был готовиться еще тщательнее.
Конечно же тогда, во времена трехлетнего «царствования» австрийской школы одиночного катания, во времена блистательных прыжков Данцера и виртуозности Шварца, во времена гармоничного их властвования на ледовой арене (как известно, оба австрийских фигуриста занимали первые два места и в «школе», и в произвольном катании) Непеле с его «замкнутостью» было особенно трудно. Тем более что на мировых первенствах в борьбу вступали еще и заокеанские фигуристы. Тем не менее на Олимпийских играх 1968 года в Гренобле Непела занял уже восьмое место, этим самым обеспечивая для Чехословакии право и на будущей олимпиаде иметь двоих представителей одиночного катания.
Некоторые специалисты упрекали Непелу за вялость в произвольной программе, академичность в подборе музыки, костюма, манеры катания. Однако же подкупало его необыкновенное трудолюбие, преданность фигурному катанию. Перед началом одного из чемпионатов Европы Непела рассказывал журналистам, что тренироваться ему приходится до начала занятий в школе — с шести утра и до девяти, а затем после общеобразовательных уроков он тренируется еще два часа, отрабатывая элементы произвольного катания.
На чемпионате Европы 1970 года в Ленинграде восемнадцатилетнего студента университета им. Коменско-го, будущего юриста, новоиспеченного чемпиона Европы журналисты засыпали своими обычными вопросами. И услышали то, что он рассказывал и прежде: «Просыпаюсь в пять утра. Тренировку начинаю в шесть — до девяти. Вечером после занятий (теперь уже в университете) еще час занимаюсь произвольной программой. Свободного времени очень мало, не более 2 часов.
А хочется и потанцевать, и- побывать в театре...»
Внешне он тоже почти не изменился, повзрослел, окреп, разумеется, так же как и прежде, старался быть незаметным, ничем особенным не выделяться. Я никогда не видела его недовольным, раздраженным, удрученным или бурно веселящимся. Ондрей старался не привлекать к себе внимания. Кажется, «выросли» они с Габи Зайферт в одно время, в одном, как говорится, «обществе», а какие были разные. Она всегда на виду, одета модно, нередко экстравагантно, держалась уверенно, даже самоуверенно. В арсенале ее «повадок» на льду были самые неожиданные проявления. Ее не смущал самый несовместимый набор музыкальных интерпретаций, которые, бывало, сопровождали ее катание.
Непела совсем по-другому обращался с музыкой и вообще с катанием на льду. Его музыкальные программы составлялись обычно из классических произведений. Да и в «школе», и в произвольном катании это был классик до мозга костей. Многие считали его манеру катания холодноватой. Возможно, происходило это оттого, что четкая геометрия обязательных фигур, которой он уделял столь много внимания, продолжала властвовать над ним и при исполнении произвольной композиции. Наиболее яркие импровизаторы его времени, в особенности американские и канадские фигуристы, такие, как Ален Скотт, Джерри Висконти, обычно «прихрамывали» в «школе». Непела единственный среди европейских фигуристов сохранял лидерство до конца соревнований в обеих программах тогдашнего двоеборья.
В каждом новом сезоне конкуренция в мужском одиночном катании обострялась. За какие-то три года из новичка вырос в великолепного двоеборца французский фигурист Патрик Перра. И на чемпионате мира 1971 года именно он оказался главным соперником Непелы. Перра тщательно готовился к сезону, тренировался в Америке и Канаде под руководством самых высококвалифицированных трекеров одиночного катания. Кроме того, чемпионат мира должен был проходить в родном городе чемпиона Франции Лионе, что, безусловно, давало французскому фигуристу некоторое преимущество перед другими: ведь говорят же, что дома и стены помогают.
После обязательных упражнений Непела и Перра имели одинаковый результат, и только исполнение произвольной композиции должно было разрешить спор. В нем победил Непела, завоевав во второй раз звание чемпиона мира. В следующем, олимпийском году его называли главным претендентом на «все золото» олимпийского сезона.
Добившись побед на чемпионате Европы, Олимпийских играх в Саппоро, чемпионате мира в Калгари, завоевав в сезоне три большие золотые медали ценой невероятного напряжения (на всех соревновательных этапах на высшие титулы притязал советский фигурист Сергей Четверухин, с которым Ондрея связывала давняя дружба, но спортивная борьба такого уровня требовала бескомпромиссности, и оба включились в нее не задумываясь), после нескольких бессонных ночей Непела заявил Хилде Мудра, что намерен покинуть спорт.
Он вернулся домой, отдыхал, не тренировался. Он был на грани окончательного решения, но все ждали чемпионат в Братиславе, и Непела не мог огорчить земляков, хотя, начав тренироваться, не раз заявлял, что опасается очень острой конкуренции со стороны лучших исполнителей произвольного катания, в первую очередь нашего Сергея Четверухина,— ведь именно он в Саппоро получил за исполнение произвольной программы наивысшие оценки.
Олимпийскому чемпиону новый сезон давался с трудом. В Кельне на чемпионате Европы с ним случилось то, чего мы не видели никогда. Непела мог кататься осторожно, Непела мог выступать без особого подъема, но чтобы Нецела падал, чтобы он срывал несколько сложных элементов,— этого не было. И все-таки даже при этих срывах он стал чемпионом, и никто догнать его не смог, только награды — малой медали — за короткую и произвольную программы в Кельне ему не досталось!
Почему так получилось? Непела на это отвечал приблизительно так: «Я планирую пик своей формы к чемпионату в Братиславе, и не мог, просто не имел права чрезмерно расходовать силы до того, как выступлю на родном льду».
В Братиславе Ондрея Непелу увидели полностью готовым к самой сложной борьбе. Ни разу он не допустил ни одного сбоя, ни одной ошибки, ни одного просчета. Как и предполагалось, он лучше всех исполнил три школьные фигуры и сразу создал почти непреодолимый «водораздел» между собой и остальными участниками. Короткая программа и произвольное катание второй малой золотой медали ему не принесли, да на это он, вероятно, и не рассчитывал. Но и серебряная малая медаль была для Непелы великолепной наградой. Хотя Четверухин и сумел завоевать золотую медаль именно здесь, но для победы в многоборье этого ему оказалось мало.
Таков, очерченный штрихами, ход борьбы на чемпионате мира. Сказать о Непеле только языком цифр — столько раз такой-то чемтгаон, а вот столько-то такой — конечно же, мало. В особенности тогда, когда произошла не одна уже смена чемпионов.
Непела был образцовым двоеборцем. Этому его учили с детских лет. Учили спокойно, планомерно. Не было у Ондрея особого вдохновения? Ну что же поделаешь — компенсировали это его достоинствами. Любил Ондрей точность во всем, был предельно аккуратен — разве это не давало ему дополнительные козыри в спортивной борьбе? Безусловно. И он умело пускал их в нужный момент.
Перед своим уходом из спорта Непела дал наглядный урок некоторым специалистам, которые решили, что нынешние правила в одиночном катании отодвинули «школу» на задний план. Нет, это не так. Без хорошего знания «школьных уроков» нечего и думать о победах.
Родина высоко оценила заслуги Ондрея Нспелы, ему присуждена высокая награда —медаль «За выдающийся труд». Его заслуга з деле защиты чести своего социалистического государства, спортивного престижа стран социалистического лагеря нашла не менее высокую оценку в Советском Союзе: Непеле, одному из немногих зарубежных спортсменов, присвоено звание заслуженного мастера спорта СССР.
| 
