Фигурным катанием я заинтересовался относительно недавно. А до этого аксели и сальховы были для меня таинственными шифрами. Костюмы фигуристов вызывают четкие ассоциации с одним известным столичным рынком. А от «Болеро» и «Времен года» нестерпимо хотелось спать. Кто бы мог подумать, что меня, молодого и серьезного, странным образом втянут в ледовую комедию.
У выпускника вуза много плюсов. Он свеж, полон сил и энтузиазма. Но кое-чего ему всегда не хватает – денег. Найти работу по специальности неопытному вчерашнему студенту, да еще и во Франции, было очень непросто. Три недели я выдавал сэндвичи в кафе студенческого кампуса. В начале четвертой пришел высокий чернокожий гражданин Франции и показал мне, кто тут гражданин.
Я остался с одним евроцентом в кассе и с фонарем под глазом.
После продолжительных переживаний и дегустации дешевых вин, я прозрел – надо идти к своим. Соотечественники помогут, только они поймут загадочную душу, над секретом которой сломали головы тысячи иностранцев. Я напечатал объявление и взял в руки клей. Русские обычно крепят свои «анкеты» возле православной церкви недалеко от Елисейских полей. На русской улочке Дарю я услышал родную речь. А возле стенда с объявлениями ко мне подошла настоящая русская барышня. Минутная беседа дала мне надежду: Татьяна работала в посольстве и искала себе помощника. Восхитившись моим образованием, спасительница назвала сумму. За такую зарплату я готов был даже снова всучивать студентам несвежие бутерброды. Ну а тем более работать в посольстве.
Я готов был пасть к ногам русской Тани. Она накормила меня завтраком, а заодно обедом и ужином. Мы вспоминали перестройку, московский зоопарк и шоколадный плавленый сыр. Обсуждали мерзких французов и мировые геополитические проблемы. Скажу без ложной скромности – я ее очаровал. Я рисовал себе удивительные картины: я, русский франкоговорящий голодранец, делаю сногсшибательную карьеру. У меня в кармане всегда есть деньги на китайские забегаловки, и даже настоящие рестораны. Девушки мне улыбаются. И я им тоже.
Когда долгий разговор с Таней выходил на финишную прямую, и я уже было собрался подписывать контракт воображаемой ручкой с золотым пером, соотечественница вдруг странно оживилась. Незнамо зачем, я завел тему хобби. Началось что-то невообразимое. Она вдруг заговорила по китайски, арабски и на иврите сразу. Этот язык назывался языком фигурного катания. Таня оказалась неудавшейся фигуристкой, в настоящее время прямо одержимой катком. Свободное время она проводила в Берси, отдавая безумные по моим меркам деньги частному тренеру.
- Я не могу без фигурного катания! – прошептала она.
Не замужем. Все понятно. Тем лучше!
Я многозначительно кивнул и улыбнулся. То ли в моей улыбке ирония оказалась слишком тонкой для понимания Тани, то ли Таня искала в моем лице поддержку, но вдруг ее осенило.
- Вы ведь меня понимаете? Ведь и вам это знакомо? – она схватила меня за руку. У меня покраснели уши.
- Ну… Вращаться и крутиться я умею очень неплохо, - вот черт, почему меня вечно тянет на переносный смысл!
- Правда? Как хорошо, что я вас встретила. А то тут и поговорить порой бывает не с кем. И вообще…А вы в России катались? – взрослая дородная Таня становилась похожа на восхищенную первоклашку.
- Ну… Где я только не катался, и в России не катался, и во Франции не катался, - я чувствовал себя полным дураком.
- Ах, вы спортсмен? Наверное, катались за бывшую союзную республику? – Таня теребила мой рукав. Вот ведь любят люди сами себя обманывать!
Я промолчал. Врать не хотелось. Но и говорить правду тоже. Я чувствовал, что от расположения Тани зависит мое будущее. А иначе пропали карманы, полные денег, и улыбки девушек.
Мое молчание Таня сочла за проявление скромности профессионала перед любителем. Мне хотелось сбежать. К счастью, она уже собиралась домой.
Таня пообещала мне работу со следующей недели. Я ликовал. Выходя из кафе, она снова схватила меня за рукав и потребовала обещания потренироваться с ней завтра. Я сослался на травму. Она не сдавалась. Начала сердиться.
- Завтра в 10 на Дефанс на открытом катке возле торгового центра. Жду. Опоздаешь – уволю, - Таня засмеялась и вышла из кафе.
Чтоб ты провалилась! Я стоял на коньках….никогда не стоял. Я ненавижу холод. И даже в виски лед не кладу. Потому что у меня нет денег на виски.
В общежитии я налил себе остатки розового вина. И тут студенческий авантюризм победил. Я наскреб копейки и купил на блошином рынке коньки. Денег было жаль, но я решил, что это необходимая жертва ради будущего процветания.
Утром я засунул коньки в рюкзак и надел свою лучшую шапку. В ней я был вылитый профи. Джинсы сменил на трико и натянул на руки модные перчатки без пальцев. Теперь никто не догадается, что спорт и я несовместимы. Осталось только как-то скрыть свое полное неумение кататься. А может не так уж это и сложно? Главное голову повыше и ноги поуверенней. Мало ли, вдруг это просто моя травма не дает мне показать все грани мастерства? А прямо уж проехать я точно смогу.
Наивный. Если бы я знал, что даже этого не суждено мне сделать…
Возле катка меня уже ждала Таня. На щеках ее гулял игривый румянец, а талию стягивал узкий свитер. Она была очень рада меня видеть. Мне казалось, что она вот-вот попросит у меня автограф.
Оживленно болтая, мы сели на стулья, чтобы переобуться в коньки. Не прерывая беседу, я вывалил содержимое старенького рюкзака на пол. Таня сделала то же самое. Нагнувшись, она вдруг словно окаменела. Напрасно я пытался вернуть ее к жизни, пародируя Ельцина и издеваясь над французским сленгом. Таня лишь презрительно приподняла бровь. Я не понял.
- Что это? – тоном, холоднее льда, спросила она.
- Что конкретно? Вероятно, это ваш будущий помощник, - я был настроен крайне дружелюбно.
- Не уверена. Что ЭТО? – она брезгливо показала пальцем куда-то вниз.
Что же там может быть? Даже ума не приложу.
Я проследил за ее пальцем. Судя по всему, он указывал на мои коньки. И тут я почувствовал неладное.
- Как вам ни стыдно, - обиженно сказала обманутая Таня.
Уже на вы, а вчера держала за руку!
Таня собралась за секунду и исчезла в своей серебристой машине.

Работу в посольстве я не получил и Таню больше никогда не видел.
И лишь очень нескоро я вновь надел свои, оказывается хоккейные коньки, чтобы впервые в своей жизни выйти на лед.